На контрольных прокатах в Санкт-Петербурге чемпион Европы-2020 Дмитрий Алиев показал новую короткую программу, и по выразительности, эмоциям этот прокат ученика Евгения Рукавицына был одним из лучших за последнее время.

О причинах, которые помогли спортсмену преобразиться, поиске себя и формуле счастья Дмитрий Алиев рассказал в интервью.

-- Прокат новой короткой программы в Петербурге был одним из лучших твоих выступлений на контрольных прокатах, в которых ты участвовал. В чем причина таких перемен?

-- Я соглашусь, что этот прокат был одним из лучших за все предыдущие годы на контрольных прокатах. Я сам этому рад. Но не хочется сглазить, забегать вперед. На тренировках эту программу я катаю достаточно стабильно, вся работа идет именно в таком формате, что я продемонстрировал на прокатах. Мне больше всего понравилось, что удалось показать как раз то, что мы делаем на тренировках, что я перенес всё это и выразил в программе.

Пусть это не старт, но я все равно относился к прокатам как к турниру. А что помогло? Особо я не копался в своей голове. Наверное, я просто сам себе ответил на некоторые вопросы, и это позволило мне быть честным с собой, разобраться в каких-то вещах и сделало мою жизнь понятней для самого. Я был собранным, непотерянным. У меня есть мотивация, и всё это как раз и привело к результату, который показал.

Естественно, я не совсем доволен отдельными элементами. С прыжковым контентом справился, и это плюсик для меня. Но дорожка шагов получилось не такой, как на тренировках. Травмированная нога немного не позволила исполнить ее так, как могу. А дорожа в этой программе очень драйвовая, и если ее катать «в ногах», не «закидываясь», на разрыв аорты, это будет очень интересно.

Я рад, что сейчас у меня такие требования к себе, к своим прокатам. Не просто прыжки отпрыгать, а качественно откататься, со всеми остальными элементами. Мне очень помогло, что мы провели отличные сборы. Была хорошая подготовка.

Это только начало сезона и хотелось бы эту тенденцию продолжить. Мы работаем над этим.

-- В прошлом сезоне ты не отобрался на Олимпийские игры, хотя четыре года назад участвовал в Олимпиаде в Корее, и перед Пекином у всех российских одиночников были равные шансы попасть в олимпийскую команду. Как это обстоятельство повлияло на тебя, возможно, стало катализатором в дальнейшей работе?

-- Это не может не повлиять, хотя я старался не придавать этому особого значения. Признаюсь, после того, как я не попал в сборную команду на Олимпийские игры, я не сразу сказал себе: надо брать себя в руки. Наоборот, мое состояние было абсолютно другим. Я оказался в такой яме, из которой можно было выкарабкаться только благодаря собственным усилиям. Если станут вытягивать другие, то не сможешь себе ответить на вопросы, которые выбивают из колеи. Да, тебя вытащили, вроде внешне все в порядке, но внутри не исчезло то, что гложет. И чтобы избавиться от этого, нужно самому пройти весь путь, самому вытянуть себя из эмоциональной ямы, чтобы для себя всё решить и запомнить все эти моменты, которые помогли выбраться наверх.

В те дни Евгений Владимирович уехал с Настей Губановой на Олимпиаду. Мы, кто остался в Питере, были в таком «плавающем» режиме, конец сезона, продолжали работать. Я помогал детишкам на катке. И меня то накрывало, то отпускало. Всё шло какими-то волнами. Но тут начались шоу, которые действительно очень помогли.

-- Как раз об этом хотела сказать, что выступление на публике, любовь зрителей возвращают уверенность и ощущение, что всё сделанное не зря.

-- Так и было. И еще меня очень зацепило, что когда проводился Кубок Первого канала, меня там не было. Я понимал, что это произошло из-за меня, потому что я был на таком уровне, что меня не пригласили. Очень хорошо помню тот день, когда у ребят был прыжковый фестиваль на Кубке, я тогда вышел на тренировку в Питере в совершенно новых коньках и сам себе устроил такой же фестиваль. Сам, без тренеров, прыгал разные прыжки, каскады, из пяти прыжков, и вот тогда постепенно стало что-то получаться. Я вернул себе четверной сальхов, и как-то всё пошло, пошло по нарастающей. Правда, потом опять случилась яма, но я уже знал, как из нее вытаскивать себя.

Не было такого, что я приходил и работал, работал как заведенный. Нет, всё шло спокойно. Пришел, потренировался, всё как-то планомерно складывалось. Евгений Владимирович дал время, чтобы передохнуть. Можно было приходить на одну, две тренировки, в зависимости от состояния. Он понимал, что в конце сезона нас нужно тоже чуть отпустить: жизнь пожить, в кино сходить. Это не было совсем «свободным плаванием», на одну тренировку по любому все приходили. Да и потом, когда шоу приближались, было понятно, нужно форму набрать. На шоу тоже хочется быть в кондициях.

Когда начались выступления в шоу, я понял, как приятно отдаваться публике, как хочется показывать своё нутро, раскрываться, еще и с элементами программы катать. Постепенно на шоу я ставил себе разные задачи, сделать больше, прыгнуть то или это.

-- То есть выступления в шоу стали для тебя своеобразной подготовкой к сезону?

-- Так и получалось. С прошедшего сезона у меня оставались какие-то «белые пятна». Сначала я выходил на лед, и меня потряхивало.

Но постепенно от шоу к шоу я начинал вставлять четверной прыжок. И перед этими прокатами в Питере на шоу Ильи Авербуха в Сочи я уже откатал свою программу с двумя четверными. Катал я вот эту короткую. Проще говоря, накатывал ее на шоу. Никому не говорил, что это новая короткая. Все думали, показательный номер. Вот как-то так, по-свойски, постепенно и спокойно стал вкатываться в сезон.

Я слишком уже не задумываюсь о каких-то вещах. Просто принимаю, что есть, что мне необходимо. Стараюсь отдаляться от всего негативного. Я очень рад, что сейчас в моей жизни стало гораздо меньше негатива. Раньше создавалось впечатление, что ко мне будто притягивается негатив. Сейчас я этого не ощущаю. Мне хочется отдавать, дарить себя. Наверное, это тоже помогает.

-- Кто предложил музыку для короткой программы?

-- Мы были на сборе в Кисловодске, пришло время ставить новые программы. Слушали разные композиции. Валентин Николаевич Молотов листал свой плейлист, но из всего услышанного меня ничего не заинтересовывало. И тут он дал послушать «I Will Always Love You» в исполнении Chase Holfelder, и я стал вслушиваться.

Исполнение уже знакомой песни не вызвало у меня сверхчувствительных эмоций. Мне, честно говоря, не нравится, когда это происходит. Я человек импульсивный, все очень близко воспринимаю и пропускаю через себя, поэтому музыка должна мне нравиться, но не так, чтобы я в ней «захлебнулся».

А эта композиция меня зацепила, я сразу представил, как буду под нее кататься. И когда начали ставить программу, то стало понятно, это как раз то, о чем я мечтал последние пару лет, когда говорил о новом стиле, «рваном», чтобы не классика, а что-то другое, необычное. И Валентин Молотов программу поставил.

Точнее, основу программы сделал танцор Тимофей Пендик. Он не имеет отношения к фигурному катанию, просто когда-то работал с фигуристами, помогал ставить руки. Сам никогда не катался, он хореограф, постановщик, талантливый танцор. Познакомила меня с ним Ольга Германовна Глинка. Записала на его занятия. Мы пришли с ней вместе, и она попросила Тимофея сделать программу на полу под эту музыку, как он ее видит. Он поставил на полторы минуты «танец», и потом мы с Валентином Молотовым, Ольгой Глинкой, все вместе перенесли это на лед. Преобразовали движения на полу в шаги на льду и внедрили в программу. Получилось неплохо.

-- Ты сказал, в этой музыке тебе слышатся напор, даже некая агрессивность. Насколько это отражает твое внутреннее состояние?

-- Вообще, да, характер этой программы, такой с напором. Сам по себе я вспыльчивый человек, и все, что оказывается у меня внутри, мысли, чувства, это начинает там «вариться».

Первая часть программы достаточно сконцентрирована, в ней сквозит легкое умиротворение, я бы сказал, даже дзен. А когда начинается уже музыка с накалом и после третьего прыжка акселя идет «проезд на коленях», то возникает ощущение, что хочется всего себя отдать. Моментами бывает, что хочется глазами «съесть». Не так, чтобы с улыбкой забрать внимание зрителей, а полностью выплеснуться, откататься на разрыв.

Конечно, от настроения многое зависит. Бывает на тренировках, ну не идет. И потом, когда в прокате ты вспоминаешь о чем-то таком, злишься на себя и катаешься наотмашь, происходит такой эмоциональный выплеск, будто ком, который стоял в горле, вдруг исчезает, и наступает непередаваемое чувство удовлетворения, что отдал всё, пересилил себя.

В этой короткой программе дорожку шагов на тренировке я так и катаю, выплескиваю свои чувства. И наступает не просто разрядка, а чувство очищения что ли. Мне нравится, когда, глядя на мое катание, Евгений Владимирович говорит: «Ну ты выдал!»

Классно, когда весь негатив выплескивается через работу и выплескивается со знаком плюс. Само катание, сама программа в такие моменты потрясающе выглядит.

-- Песня в короткой программе известна многим по фильму «Телохранитель» с Уитни Хьюстон. Но сюжет твоей программы не об этом.

-- Да. Это лично моя история. И каждый раз эмоции в этой программе, наверное, будут разными, в зависимости от моего состояния. Это как у актеров, когда один и тот же спектакль никогда не повторяется, потому что актеры играют всегда по-разному.

-- Произвольная программа?

-- Я не показывал ее в Петербурге, поэтому увидите премьеру в Москве. Эта программа в другом стиле. Она состоит из двух частей. Ставил ее Никита Михайлов. Как только мы начали работу, то всю нашу команду это захватило. Евгений Владимирович считает, что очень важно, как проходит рабочий процесс, цепляет он или оставляет равнодушным человека. Нам всё нравилось. В этой произвольной программе много нового для меня, фишек разных, сама подача, с которой Никита ставит. Это, наверное, первый сезон, когда мы поставили программы и по большому счету туда не влезаем, не меняем, просто нарабатываем.

Изначально работа над новыми программами шла как по маслу, и получилось, как нужно, всё на своих местах.

-- Ты не показал произвольную в Питере из-за травмы.

-- Да, утром, в день проката произвольной программы мы приняли решение не кататься. Изначально я должен был принять это решение сам, но решил посоветоваться с тренерами. Пришли к выводу: не стоит рисковать.

За неделю до выступлений на тренировке во время проката произвольной программы я «вылетал» на четверном лутце, но нога «осталась» на льду, в итоге произошло небольшое повреждение связки. Из-за этого в короткой программе на прокатах и дорожка пострадала. Прыжки было не так больно прыгать, а повороты на правой ноге были очень болезненны. Решили, не усугублять, чтобы не затягивать процесс восстановления.

-- Свой имидж – борода, усы оставишь?

-- Не знаю. Многим нравится. Я, наверное, тоже за то, чтобы пока так оставить. И выглядеть немного иначе хочется, и бриться иногда лень. Подравниваю бороду, усы, чтобы аккуратнее смотрелись. На сборах я реально так зарос, что меня вообще не узнавали.

-- С годами мы, наверное, становимся мудрее. Ты рассказал о пережитом. Нашел свою формулу счастья? В какие моменты ты чувствуешь себя счастливым?

-- Надо подумать. Наверное, когда рядом моя семья, когда удается реализоваться и добиться того, что близкие люди в меня вложили.

Этим летом я часто виделся с мамой. Наверное, впервые за последние годы она так часто приезжала в Питер. Три недели назад был мой брат, его жена, мои племяшки. И я нянчился с детишками, понимал, что уже дядька, и как-то воспитываю их, ухаживаю за ними… Когда я переживаю такие моменты, я по-настоящему счастлив.

Знаете, отношения с близкими людьми, родителями дают самый большой жизненный опыт. Когда я разговариваю с папой, и он произносит очень важные для меня слова. Когда приезжает мама, и мне хочется заботиться о ней. И даже если мы не всегда друг друга понимаем, и я ненароком ее обижаю, а потом долго мучаюсь, гоняю в голове все эти мысли, то вот эти переживания позволяют мне уловить разницу между счастьем и несчастьем. Я становлюсь самым счастливым человеком, когда наши отношения с мамой налаживаются, понимаю, что так делать нельзя, что она самый дорогой для меня человек.

Для меня счастье, когда у моих близких всё хорошо. Когда я доставляю им радость. Когда люди, которые окружают меня, мои тренеры, мои друзья – это тоже моя семья. И я уверен, что они не предадут и в любой ситуации будут рядом.

-- Удачи, Дима.

Ольга ЕРМОЛИНА

Фото Натальи ПОНАРИНОЙ и Татьяны ФЛАДЕ

На снимке: хореограф Ольга Глинка, Дмитрий Алиев, тренер Евгений Рукавицын и Макар Игнатов.