Российские фигуристы начали подготовку к сезону и проводят сборы на спортивных базах и ледовых катках. О том, как идет работа на базе в Кисловодске, рассказала Светлана СОКОЛОВСКАЯ -- тренер серебряного призера чемпионата Европы в Минске Александра Самарина.

-- Вы не в первый раз приезжаете на сбор в Кисловодск. Почему предпочитаете готовиться на базе «Юг-Спорт»?

-- В Кисловодске мы проводим сбор второй год подряд, как только там открылся каток. До этого Саша был здесь на сборе по ОФП. Почему Кисловодск? Потому что в России таких баз больше нет. Чтобы и среднегорье, и все условия, лед, что важно. У нас зимний вид спорта и в межсезонье, конечно, хочется отправиться туда, где тепло. Лучше на море или в горы. В прошлом году здесь на сборе нам очень понравилось, поэтому снова выбрали горы.

-- База «Юг-Спорт» расположена на высоте 1240 метров. Это имеет значение и сказывается ли каким-то образом на тренировках?

-- Несколько лет подряд мы ездили на сборы за границу, где была такая же высота, так что для нас привычно. Безусловно, среднегорье дает выносливость. Да и потом основная цель подобных сборов – восстановление после отпусков, перерыва в тренировках. Приезжаешь вкатываться, восстанавливаться, приводишь себя в порядок. Здесь нет соревновательных нагрузок, идет постепенная работа.

База в Кисловодске находится в тихом уютном месте. Чистый горный воздух, другой, что очень важно сейчас в связи с коронавирусом. Все знают, эта болезнь поражает легкие, возникают проблемы с дыханием… Но, вообще, сбор в Кисловодске мы планировали давно, еще до всей этой истории с пандемией.

-- База «Юг-Спорт» была реконструирована. Здесь есть каток, стадион, что еще?

-- Стадион прекрасный. Хорошие залы – тренажерный, хореографии, волейбольный... Бассейн, баня, сауна. Медицинская поддержка полностью обеспечена. Массаж, различные ванны, физиопроцедуры… Все на высоком уровне. Залы открыты круглосуточно, но это не значит, что там занимаются всей толпой. Все четко, сделано под расписание конкретных групп. После тренировок сразу проводится дезинфекция.

Хореографией мы занимаемся в зале, но больше времени стараемся проводить на стадионе, потому что столько времени все сидели по домам. В связи с пандемией само по себе просто находиться на свежем воздухе воспринимается как возвращение к нормальной жизни. Ну и потом смена климата, обстановки тоже играет большую роль в восстановлении.

-- Какие есть ограничительные меры на базе?

-- Конечно, ограничения есть, но они направлены на поддержание здоровья спортсменов и всех, кто находится с нами на базе. Например, есть, так называемые, красные зоны, куда не стоит заходить. Красным очерчены коридоры выхода из гостиницы на улицу, на стадион и так далее.

На базе находится ограниченное количество сотрудников – администратор, который решает все оргвопросы, люди, которые убирают номера, медперсонал, повар, два или три официанта… Все живут на базе, не ездят домой. Мы также не можем покидать территорию базы, чтобы избегать лишних контактов.

-- Как вы добирались до Кисловодска?

-- На самолете. Сели, прилетели. Нас встретили в аэропорту, привезли на базу. Все четко, к крыльцу. Единственный минус (но это, скорее вопрос к городским организациям) - состояние дороги из Кисловодска до базы. Я бы на своем транспорте ехать не рискнула, потому что можно остаться без машины. Еще в прошлом году дорогу обещали отремонтировать, но, видимо, ситуация с пандемией помешала.

-- Почему вы так долго - неделю были на карантине на базе?

-- Потому что самолетом пользовались. У тех, кто приехал на машине, это заняло меньше времени. А после самолета длинный карантин, есть опасность что-то подцепить в дороге.

-- Что делали эти семь дней?

-- Приходили в себя. Естественно, тестировались на вирус. Огромный плюс, что в номерах большие балконы. Да и сами комнаты достаточно просторные. Так что можно было и воздухом дышать, на горы любоваться, заниматься ОФП…

Кстати, очень хорошо, что, поднявшись на высоту, мы не сразу стали «пахать», а подышали, акклиматизировались, что-то поделали – неделя пролетела быстро.

– Какой график тренировок?

-- Нам повезло, приехали три команды – группы Евгения Рукавицына, Плющенко и я с ребятами. С Рукавицыным мы работаем на одном льду. Нам так удобнее. У нас один тренер по ОФП, массажист. Мы не в первый раз проводим совместный сбор, все отработано. С Женей Плющенко практически не пересекаемся. У них свой график. Мы друг другу не мешаем.

Льда хватает, потому что пока мы одни. Но скоро подъедут шорт-трекисты, будем «уплотняться». Но количество льда не поменяется.

Сначала мы проводили две тренировки в день по полтора часа, планируем по два часа. Начинаем в 10 утра, перерыв и второй лед в 16 часов. Качество льда устраивает полностью. Не к чему придраться.

-- Как прошла первая тренировка? Тяжело было начинать?

-- Лично у меня никакого волнения или, как говорится, шока не было. Подготовку в предыдущие сезоны Саша по разным причинам вовремя не начинал. То травмы, то болячки, и получалось так, что мы заканчивали в апреле, а на лед выходили через пару месяцев, в июле. Сейчас, понятно, ситуация другая, но примерно столько же мы и не катались.

Ну, а когда встретились с ребятами на базе, то маски натянули, и столько радости, будто сто лет не виделись! Да еще в тот день у Димы Алиева был день рождения. Поздравили, пообщались…

Когда после недельного карантина ребята вышли на лед, то мы решили дать возможность им «выплеснуть эмоции». Дима завелся, прыгнул четверной, пошла «цепная реакция». Но мы с Женей Рукавицыным всех сразу тормознули: попробовали, убедились, что могут, а дальше спокойная работа.

-- Как обстоят дела с программами Саши?

-- Костяк есть, музыка есть. Программы ставит Никита Михайлов. Когда вернемся в Москву, будем работать. Музыку произвольной программы мы поменяли в конце прошлого сезона. Музыка останется, программу будем переделывать. С нами на сборе хореографы Виталий Бутиков и Валентин Молотов они занимаются с ребятами скольжением, работают на льду; Ольга Глинка и тренер по танцам Михаил Кругликов – в зале хореографией.

-- Изменения стоимости прыжков, которые недавно принял ИСУ, повлияет на контент ваших программ?

-- Будем смотреть по ходу сезона. Но, если честно, мне обидно, что уравняли стоимость прыжков. Понятно, мы подстроимся под любые правила, но вы меня можете убить, расстрелять, уволить, сделать, что хотите, но для меня лутц – это лутц, флип – это флип, а ритбергер – ритбергер, сальхов, тулуп… Все эти прыжки суперсложные. Каждый по-своему. И ведь что бы ни говорили, зрителей привлекает сложность, этот адреналин, азарт, интрига, и когда мужик прыгает четверные и показывает мощное катание – что может быть интереснее? Если же люди хотят смотреть просто красивое катание, для этого есть шоу.

-- Иными словами, по ходу сезона определитесь, рисковать или не рисковать?

-- Мы с Сашей всегда были за риск. Нас часто критиковали за это. Ведь четверной лутц, который прыгает Самарин, другие ребята, а девочки! – это огромный труд. Но сейчас, со всеми этими изменениями, думаю, спортсмены сто раз подумают, ради чего рисковать? Сейчас, например, с Марком Кондратюком мы взялись за сальхов, тулуп и ритбергер, потому что эти четверные выучить легче, а стоимость плюс-минус та же.

-- Я просмотрела интервью наших и зарубежных тренеров, они не видят логики: ритм-танец оставили с прошлого сезона из-за пандемии, а стоимость прыжков поменяли, и в середине цикла.

-- Об этом и речь. Конечно, это создает определенные сложности при подготовке к сезону.

-- С каким настроением ребята готовятся? У вас хорошая мужская компания подобралась.

-- Да, и я рада, что получилась команда из четырех парней: Самарин, Кондратюк – мои и Алиев и Игнатов – Жени Рукавицына. На тренировках они заряжают друг друга, у них не пропадает азарт, даже когда занимаются скольжением, шагами, вращениями, а мы на сборе много уделяем этому внимания.

-- Сашу Самарина я знаю давно, он очень порядочный парень. Чего стоит его поступок, когда после чемпионата Европы в Минске он подарил вам свою малую медаль в знак уважения.

-- Давайте об этом не будем.

-- Почему? У нас каждый день полно пустых новостей, а о хороших примерах мы говорить стесняемся. Вы работаете вместе несколько сезонов, что изменилось в ваших взаимоотношениях с учеником?

-- Нам уже не надо слов. Мы понимаем друг друга по взгляду. Да, над многими вещами нужно работать. И Саша – не красна девица, чтобы нравиться всем подряд. Он может кому-то нравиться, не нравиться, но я как тренер верю в него. Нутро его вижу. Он никогда, ни разу не дал мне поводу в нем усомниться. Чтобы ни случилось. Плохой старт, плохое настроение, да мало ли что, он всегда выкладывается полностью, максимально, насколько может в данный момент.

Но самое главное, в последнее время мы стали разговаривать. Не я с ним - он со мной. Вы же знаете, Сашку. Он немногословный, даже где-то молчаливый. А сейчас раскрывается. И показательный пример его день рождения, который мы недавно отмечали на базе.

Вручили торт, поздравили, и Саша встал и начал говорить. Тихо, спокойно, монотонно, как делает всегда. Но он говорил очень правильные вещи. По правде, от души. Говорил так, что слеза прошибала… Все как-то замолчали, а он говорил то, что долго копил в себе... И я считаю, это огромный шаг вперед в наших отношениях.

-- Подарков-то много подарили?

-- Много. Разных. Сашка был очень рад.

-- Спасибо, успехов.

Ольга ЕРМОЛИНА

Фото из личного архива Светланы СОКОЛОВСКОЙ, Юлии КОМАРОВОЙ и Михаила ШАРОВА

P.S. После выхода интервью стало известно, что Международный союз конькобежцев (ИСУ)  приостановил вступление в силу принятых в мае поправок относительно стоимости прыжков."Учитывая продолжающуюся пандемию коронавируса и медленное открытие катков и возобновление тренировок, а также на основе отзывов, полученных от членов ИСУ, совет решил приостановить с немедленным вступлением в силу предыдущие поправки в правила. Правила прошлого сезона остаются в силе", - говорится в сообщении.